Первые мысли об этой экспедиции появились ещё в 1992 году. Тогда мне пришлось принять участие в акции протеста организованной приморскими удэгейцами из села Красный Яр. Представители этого коренного народа протестовали против вырубок приморской тайги южно корейской корпорацией «Хёндэ». Протестуя против варварских, тотальных (под чистую) вырубок тайги, являющейся промысловой зоной коренных жителей (удэгейцев и нанайцев) этих мест, удэгейцы решили выставить пикет на границе Пожарского и Красноармейского районов Приморья. Нас пригласили принять участие в этой акции, и мы согласились. Так я впервые попал на прекрасную реку Бикин. Село Красный Яр является местом компактного проживания удэгейцев и нанайцев в крае. Кроме этого села есть только ещё одно подобное поселение – Агзу и оно так же расположено на берегах Бикина. Естественно, что река одна из основных кормилиц аборигенов и рубки в её бассейне, приводящие к обмелению реки, не могут не вызывать беспокойство и даже гнев этих людей. Кроме того, рубки приводят к миграции зверей из бассейна Бикина, что так же в корне изменяет многовековой уклад жизни этих древних народов, проживающих здесь задолго до появления в этих краях не только русских первопроходцев, но даже китайских охотников за дикоросами. Сказать, что размеры вырубки леса поражали, это не сказать почти ничего. Вид, открывающийся из кабины летящего вертолёта, ужасал. Впереди, насколько хватало глаз, на месте девственного леса, лежала рукотворная, перепаханная пустыня с вывороченными корневищами вековых кедров. Лагерь наш располагался на ручье Каменистом, притоке реки Малой Светлой. Результаты варварского уничтожения реликтовой тайги было видно невооружённым взглядом. За две недели стоянки ручей обмелел, и уровень воды в нём понизился на 5-7 см. (и это не смотря на два прошедших дождя). Правда, нам пытались объяснить, что на месте уничтоженной экосистемы будут произведены высадки молодого кедра. Как это поможет восстановить тайгу и вернёт зверя в эти места, для меня, так и осталось загадкой. В ходе вырубок, плодородные слои почвы, удерживающие воду, питающую притоки Бикина начали деградировать. Уровень воды в реке и её притоках начал понижаться. Гибель стройно организованного природного сообщества можно уже сейчас наблюдать в Тернейском крае, где прошли рубки леса. Здесь началась эрозия почв, при которой в атмосферу выделяется огромное количество углекислого газа, а кислород атмосферы поглощается, что ухудшает качество атмосферного воздуха в этом районе. Сходный процесс идет и в Хабаровском крае, где на местах рубок гибнут от недостатка влаги аянские ели — редкий ценный вид деревьев, растущий в дальневосточном крае. Только своевременное вмешательство различных экологических организаций, как России, так и всего мира, спасло реку от гибели. Помог и наш пикет. На время нашего присутствия новые вырубки прекратились, а за это время удалось получить решение правительства приостанавливающее сплошную рубку тайги. С места нашей стоянки мы совершили небольшую вылазку за свежей рыбой (хариусом и линком) на реку Зеву, являющуюся одним из крупнейших притоков Бикина. Именно тогда, поражённый красотой и величием этой таёжной реки я решил обязательно сюда вернуться. Наш провожатый Валерий Сигдэ, в шутку обронил: «Вы первые русские, что пришли сюда». И хотя мы прекрасно понимали, что это всего лишь попытка потрафить нашему самолюбию, семена упали в благодатную почву – каждому приятно ощущать себя кем то вроде Владимира Арсеньева, тем более, что живой Дерсу уже стоял рядом. И вот, спустя семнадцать лет, мне всё-таки удаётся воплотить свою мечту в жизнь. Сейчас бассейн реки Бикин это уникальный девственный уголок нашей планеты, где практически не ступает нога человека. В этот раз мы отправляемся без удэгейского проводника. Нас всего трое. Мы, это ваш покорный слуга и два моих неразлучных друга, Анатолий и Сергей, поддерживающих любые мои, даже самые сумасшедшие, проекты. Вертолёт доставляет нас к южному склону горы Зева. Именно здесь начинается наш маршрут, да и сама река начинается тоже здесь – с ручья, через несколько километров превращающегося в реку Малая Зева. Южный склон более пологий и здесь можно найти место для посадки вертолёта, хотя берега малой Зевы достаточно заболочены. Именно это останавливает нас от подъёма на вершину горы. Высота не большая, всего 1350 метров, но на это уйдёт почти весь день, а нам и так предстоит достаточно долго петлять между болотами, пока не выберемся на достаточно «твёрдую» землю. Малая Зева течёт на юго-восток до впадения в саму Зеву, которая, в свою очередь несёт свои воды сначала на северо-восток – север, а потом и вовсе поворачивает на север – северо-запад, омывая отроги хребта Сихотэ-Алинь. Она обходит вокруг гор Широкая (1263) и Зевинская (1295) и устремляет свои воды к долине между горами Барановка (1081) и Междуречье (965), так же входящими в Сихотэалиньский хребет. Наиболее красивым местом первых дней пути я считаю урочище Зевинские скалы. Река здесь делает причудливую петлю. Как здесь хорошо… Во первых, нет так надоевших нам, за пять дней, болот и марей. Во вторых, только представьте себе, - вдруг вы попали в зачарованный лес из сказок Рома. Река замедляет свой бег и ласково плещется о травянистые берега. По сторонам высятся вековые кедры и сосны с длинными бородами мха свисающими прямо с веток. В некоторых местах деревья почти вплотную подступают к воде. Как не странно, но я узнаю это место – именно сюда приводил нас Валера Сигдэ в далёком 92 году. Узнав место, нахожу, и зимовьё в котором мы останавливались тогда. Практически ничего не изменилось. Такая же полувросшая в землю избушка и небольшая коптильня рядом с ней. В этот день нас ждал комфортный ночлег. Рыбы в этой реке так много, и она так не привыкла к изысканным прикормкам и приманкам городских рыбаков, что она ловится на пустой крючок. Всего за пятнадцать минут можно обеспечить себя рыбными блюдами на весь день. Ещё тогда удэгейцы научили меня есть «талу» (если я правильно говорю). Ничего необычного в этом блюде нет. Это всего лишь филе сырой рыбы, порезанное на узкие ленты и употребляемое в пищу с солью и луком (хлеб по вкусу, на любителя). Этакое Приморское суши без риса и васаби. Очень вкусно – рекомендую. У хариуса мясо имеет чуть сладковатый привкус и для человека не привыкшего к сыроеденью это достаточно необычно. Вечером устраиваем баню, по чёрному, в коптильне. Места как раз хватает, что бы попарится по очереди. Моемся в реке. Кстати, для меня всегда остаётся загадкой тяга к бане. Желание попариться, где только представляется возможным и в самых, казалось бы, неподходящих, для этого, условиях. Что ни говори, а даже современный человек после такой «дикой» бани чувствует умиротворение, и какое то слияние с природой. Ради такого случая позволяем себе заглянуть в наш походный НЗ. Сон в четырёх стенах и на топчанах завершает полную картину представительства рая в отдельно взятом уголке приморской тайги. Как всё-таки мало надо человеку для счастья. Идём дальше. Тайга преимущественно хвойная. Слой хвои под ногами достигает, местами, 10-12 см., в силу чего, идти по пружинящей поверхности достаточно легко. Хотя временами начинаются мари. Идти по колыхающейся под тобой земле интересно, но и немного страшно. Иногда подобные переходы длятся по два-три часа. Но есть и плюсы — заросли голубики. Подобные места мы не пропускаем не в коем случае. Голубика прекрасно восстанавливает силы, да и с чаем её заваривать не только полезно, но и вкусно. На следующий день начинается Зевская труба: метровые в диаметре камни хаотично разбросаны по всему руслу, уклон реки значительный, вода с рёвом течёт меж камне. Проходим реку с загадочным названием Сагды-Биаса. Когда то здесь был единственный по Зеве кормный залив лосей и изюбрей. К сожалению, рядом нет никого из местных обитателей, кто мог бы разъяснить нам этимологию этого названия. Пока наш путь идёт вдоль русла реки, но коль скоро мы хотим попасть к истокам Бикина, нам придётся расставаться с прекрасной Зевой и идти напрямую через тайгу. Прощание с Зевой происходит на впадении в неё ключа Антоновский. Далее наш путь лежит вдоль этого ключа и далее вдоль ключа Правый Антоновский в северном направлении. Во время первого же ночлега непосредственно в тайге, а не на берегу реки сталкиваемся с очередной проблемой: у изюбрей начинается начинается брачный сезон, и крик самца раздавался вокруг нас с завидной частотой. Взрослых мужчин в душе никогда не покидает мальчишество – такими они были в 15 лет, такими же останутся и в 30 и в 50 лет. Взяв горн, мы начали перекрикиваться с самцом изюбря и выманили его из леса. В серых утренних сумерках мы не видели оленя, но ощущали его присутствие, так и стояли мы друг против друга на расстоянии 10 шагов, а потом олень, видимо, не посчитав нас за достойного соперника, либо не увидев симпатичной самочки, которую можно «отбить», пошел своей дорогой. В следующие дни мы насмотрелись на них предостаточно и даже вынуждены были покрикивать ночью, дабы оградить себя от внимания со стороны озабоченных самцов. Выходим к Бикину. До его истоков не так уж и далеко, а это значит, что и окончание нашей экспедици не за горами (извиняюсь за каламбур). Одним из основных развлечений наших, на Бикине, можно назвать рыбалку – дневную, и конечно же, ночную. У всех этих видов ловли рыбы есть свои поклонники, у каждого из которых существуют свои секреты. К примеру, можно ловить на два крючка – один основной, на который более-менее постоянно клюет, второй – обманка – он подбирается по цвету. На какой-то цвет будет лучше клевать рыба – неизвестно, но опыт показывает, что лучше всего она идет на морковный, розовый цвета и серое шинельное сукно. Или ночная рыбалка – тишина, звуки леса – двое стоят почти по пояс в воде. Не пугают ни дырявые сапоги, ни холодная проточная вода, ни вездесущая мошка. Даже если кто-то пытается уйти, победные крики товарища, только что выудившего добычу, возвращают «перебежчика» в воду. Он закидывает своего «мыша», ждет, и вот натянутая леска и короткие рывки дают понять, что рыбка «попалась». Ничто не может сравниться с этим чувством торжества и восторга, наверное, оставшееся в нашей крови от предков, занимавшихся охотой и рыболовством. Именно здесь, на Бикине, живут еще амурские тигры и гималайские (белогрудые) медведи. Первого мы слышали из далека, а следы жизнедеятельности второго встречали довольно таки часто. Много ли других таких мест в России? На Бикине рядом с тропическими лилиями эвриалой и бразенией растут северные - голубика, клюква, брусника, служащие пищей не только птицам, но и забредающим на болото медведям. На маревых болотах обитает кабарга, заходят сюда изюбры, косули, лоси. В мае болота покрыты цветущими травами-медоносами - здесь растут болотный и широколистый багульник, хамедафне, или болотный вереск, многие лекарственные растения. Все эти живые организмы могут существовать только в сложной взаимосвязи со своей средой обитания. Малейшее нарушение экологического равновесия приводит порой к непоправимым последствиям для всех компонентов живой системы. Водораздел центральной части хребта Сихотэ-Алинь - это что-то вроде гигантского холодильника, включенного тысячелетия назад самой природой. Уничтожить леса в этом районе - означало бы "выключить" холодильник, сохраняющий и воздух, и воду, и растения, и животных, дающий жизнь нам, людям. Приходим к одному из ключей дающих начало жизни прекрасной таёжной реке Бикин. Мечта сбылась — мы у истоков этой реки. На весь путь мы потратили три недели, ощутив всю палитру романтики приморской тайги – экзотические ночевки под проливным дождем, перевалы и обрывы на пути. Теперь нам ещё больше становится ясно — Бикин надо сохранить любой ценой. Эта река такое же уникальна как и Байкал. Уберечь его наша задача.